Того же лета оскорбишася Новгородцы глаголюще, яко быти нам рабом и много зла всячески пострадатиот Рюрика и от рода его. Того же лета уби РюрикВадима храброго и иных многих изби Новгородцев советников его.Никоновская летопись.
Глава 1 Славка сидел в машине, машина стояла в пробке на выезде из города. Она, то есть пробка, была неизбежна, так как поток машин идущих, а вернее едущих по нескольким полосам вдруг собирался в одну, и каждый водитель стремился пробраться в неё первым. Обычно на это уходил час бестолковой толкотни, можно было расслабиться и о чем-нибудь подумать. Славка думал о предстоящем отпуске длиною аж в две недели, которые он проведет, как уже давно мечтал, в деревенской тиши — на даче. Если бы он только знал, что это будет за «отдых», но кто же знает, что ждёт его за поворотом! Да предугадать такое и не возможно! Это была вторая часть отпуска за честно отработанный год, первую он отгулял с женой Светланой на заграничных «югах», парясь с тысячью отпускников на пляже. Светлане отпуска больше не полагалось, и можно было считать, что свой долг перед женой на этот год он выполнил. Дача была куплена по случаю или даже случайно, хотя известно, что нет ничего более закономерного, чем случайность. Город был перегружен сожителями, они ежеминутно прибывали в него на все вокзалы из деревень и маленьких городов, ехала молодежь и не очень, ехали из ближнего зарубежья жители прежнего союза, ехали за работой, за деньгами, за счастьем и еще за чем-то, чего сами не знали. Зато те, кто уже как-то обжился и попривык, и не только привык, а уже устал от сутолоки и проблем большого города, стремился купить кусочек земли за его пределами, построить дом, а у кого были деньги, коттедж, и выбираться туда на выходные. Светкины подруги уже обзавелись потомством и теперь выезжали с ним на дачи на всё лето, и Светланке вдруг понадобилась дача. Рожать она ещё не собиралась, да Славка и не настаивал, казалось, что ещё успеют, ведь им только тридцать, всё впереди. Денег на коттедж не было, поэтому решили искать просто дачу, мало себе представляя, что же на самом деле они хотят найти. В одну ноябрьскую бестолковую субботу сели в машину и поехали «туда, незнамо куда» искать «то, незнамо что». Конечно же, было заготовлено несколько адресов, выдернутых из интернета, проезжали один за другим, но либо денег не хватало на то, что нравилось, либо не нравилось. В конце концов, проезжая мимо небольшого озерца, остановились перекусить, да и остались отдыхать на несколькочасов. Спохватились, когда смеркалось, ехали уже в темноте и поняли, что не знают, куда едут. Дорога сама привела в деревню на берегу реки, в окнах горел свет, пахло печным дымом и уютом деревенских изб, обычных деревянных, и Славка понял, что он искал.  Результатом ночного путешествия оказалась покупка старой избушки на краю одной из уходящих вглубь улиц этой деревни. Славка сразу прикипел и к избушке, и ко всему заросшему травой участку, а Светланка помыкалась, поборолась с этой травой, да и плюнула на эту затею, мотивации, видимо, не хватило. А он потихоньку приводил в порядок дом и участок, что-то красил, что-то перестраивал, оббивал «вагонкой» стены, сажал яблони и даже цветы. Что так тянуло его на дачу, он сам не понимал, но там ему становилось хорошо и спокойно, как будто, он всю жизнь жил в этой деревне. Прошло два года, и каждые выходные у Славки шла борьба, за право ехать в деревню — Светланка была за город. И вот теперь, вырвавшись, он предвкушал и строил планы на две недели свободы. Хотя в душе было жалко, что Светки не будет рядом. Правда на выходные она обещала приехать. Славка ехал уже часа два по трассе. Перед тем, как свернуть на просёлочную дорогу, заехал на заправку «Neste», где, кроме бензина, приобрел со скидкой по накопленным на бензиновой карточке баллам нож и топорик фирмы «Фискарс», как потом осознал — весьма кстати.  На проселочной дороге можно было снова расслабиться, машин почти не было. Дорога змейкой извивалась между деревнями, копируя русло протекающей слева реки. По пути часто встречались курганы. Эта область вообще была напичкана курганами, один из них считался самым большим в европейской части. Высокая двухступенчатая сопка, заросшая травой. Говорили, что когда-то на вершине стояла часовня, которая в один день провалилась под землю, вернее в сопку. Потом там росли огромные ели, которые нельзя было срубать, а один мужик взял да и срубил, и построил из них дом, но не прожил и года – сгорел в нём вместе со всей семьей. Да чего только не говорили и не писали про этот курган. Теперь на вершине ничего не росло, только с одной стороны на склоне примостилось несколько берёз. Каждый раз проезжая мимо, Слава пытался представить, кто и, главное, зачем создал этот курган? В деревню он приехал часа в два по полудню, затопил печь. Был конец сентября, дом остыл и отсырел — «часов пять будет прогреваться» — подумал Славка и пошёл к соседке за молоком из-под коровы. У неё в сенях наткнулся на ведро, полное крупной бордовой клюквы, и тут же созрел план — встать ни свет, ни заря завтра и пойти на болото за ягодой. Лес начинался почти сразу за домом, через поле, заросшее борщевиком, но до болота, где росла клюква, надо идти километров шесть по дороге через лес. Славка обожал этот лес, он был громаден, дремуч и дик, и чем-то неимоверно притягивал. Славка обожал и боялся его, хотя успел немало побродить по нему, но страх не покидал и тяга не покидала. Даже местные жители, всю жизнь прожившие в этой деревне, да и из соседних деревень, бывало, блуждали в нём, а бывало, и не возвращались из него никогда. Бабка Валя, жившая за два дома от Славки, три дня блуждала и вернулась целёхонька. Спала, говорит, на старых поваленных деревьях,ела ягоды, вышла за три деревни ниже по течению реки. Ей повезло, она все-таки вышла, а вот дядька Серёга из соседней деревни ушёл за грибами и больше его никто не видел. Вызывали МЧС, искали неделю, не нашли. Но страшнее всего была история с бабкой Анной, которую Славка в живых не застал. Нашли её через год, после того, как она ушла, вернее всё, что от неё осталось: её задрала рысь, и только по остаткам одежды поняли, что нашли именно её.А ещё говорили, ни дай Бог, попасть на змеиную свадьбу, когда в начале осени змеи собираются в огромные извивающиеся клубки, и если ненароком наступишь, то закусают насмерть. Когда ложился спать, изба уже прогрелась, не так чтобы очень, но жить можно. Настроение было загадочно-праздничное, поход в лес будоражил, это когда как говорят — «и хочется и колется», лес манил и пугал одновременно, а на душе радостно. Но сны были странные, тревожные, какая-то тёмная масса затягивала и тащила его, а он не мог убежать, ноги не слушались, не двигались. Просыпался несколько раз, подскакивая, то от кошмара, то казалось, что на работу опаздывает. В конце концов, измучившись и не выспавшись, решил вставать. В окна заглядывала темень, было пять утра. Щёлкнул выключателем, света не было —«видимо где-то снова обрыв на линии» — подумал он. Хорошо, термос и бутерброды заготовил с вечера. Накинул рюкзак на плечо, заткнул за пояс новый топорик — чего раньше никогда не делал. Распахнул дверь, в лицо ударила утренняя свежесть густого тумана. Туман в этих краях был частым гостем, всё лето по вечерам тянулся он тонкой линией с болот, медленно наступая на деревню. «Туман пришёл, — говорили местные, — пора домой заходить». К утру всё вокруг было мокрым от росы, в огород лучше не соваться, пока солнышком не подсушит. Но сейчас стояла осень, Славка опешил, оглядываясь вокруг; сплошное молоко, «не зги не видно», даже прошмыгнула мысль — вернуться в дом. Ну, уж нет, решил, так решил, пока дойдёт до леса через поле авось посветлеет. Он закрыл избу и шагнул в туман, на ощупь вышел на дорогу, которая, казалось, сузилась до тропинки, достал старый компас и выбрал направление, хотя и так его помнил. Дойдя до леса, смутно различил две фигуры, идущие впереди, они о чём-то беседовали, но всё поглощала сырость тумана: и очертания и звуки. На душе стало спокойней, не один в лесу. Он хотел догнать их и передумал, зачем навязываться в попутчики, можно просто идти следом. Километров пять прямо по дороге, а потом у развилки свернуть влево на тропу по мху ещё с километр до болота. У развилки была кем-то сколочена беседка, наверное, егерской службой, стол и лавки под крышей. Очень удобно было отдохнуть, попить чайку перед заходом на болото, да и после перед броском в пять километров обратного хода. Беседку с трех сторон защищали вековые ели, а неподалеку стоял огромный валун, камень-следовик, какназывали его местные. В древности такими камнями очерчивали территории владения, так и стоят с тех незапамятных времён. Верхушка валуна была выдолблена как будто специально, и в образовавшейся чаше собиралась дождевая вода.  Судя по времени скоро поворот, подумал Славка, и тотчас увидел как люди,шедшие впереди, свернули влево, значит не стали отдыхать, торопятся на ягоду. Валун он увидел издали, он стоял на своём месте, а вот беседки не было. Неужели кому-то пришло в голову разобрать её, или не туда пришёл, но этого быть не может, камень-то вот он. Славка подошёл поближе к валуну — это тот самый камень, только чем-то облит, весь в бурых подтёках, и как-то не очень пахло вокруг.Вернулся на место, где должна быть беседка, под ложечкой уже что-то скребло, почему-то вспомнился сон. А ёлки, где ёлки, они-то кому помешали? Славка упал в траву и, приминая её, стал искать пни, ведь пни должны остаться, ёлки вековые были. Пней не было! Он вскочил, стал осматриваться, крутясь всем телом вокруг своей оси. Туман уже рассеялся, но он не узнавал место. Дорога, по которой он пришёл, уже не казалась дорогой, это просто лесная тропа, окаймленная вековыми деревьями. Он кинул взгляд туда, куда завернули люди, всё правильно, туда — на болото. Немного успокоившись, он подошёл к болоту. А вот и люди, они спокойно собирали ягоду. Славка решил поздороваться и направился к ним. Они его тоже заметили. Мужчина и женщина, оторвавшись от работы, они, не мигая, смотрели на него. На лицах застыли испуг и удивление. Славку тоже что-то в нихнасторожило. Он почти всех знал в деревне или хотя бы здоровался, этих видел впервые и выглядели они странно: мужик бородатый в каком-то рубище, у тётки на голове невесть что одето. Разглядывать дольше было неудобно. «Здравствуйте!» —улыбаясь, сказал он. В ответ они почему-то поклонились ему в ноги. «Что за театр?» — подумал он и сам отвесил поклон в ответ. Реакция людей привела его в замешательство, они, не сговариваясь, схватили корзины и бросились бежать. Он не успел и рта раскрыть, как их сдуло с болота.  Настроение совсем испортилось, ягоду собирать расхотелось, ну раз уж пришёл, решил всё-таки набрать. Часа полтора он ковырял клюкву, ягод было много, хоть лопатой греби, собирал на автомате, в голове роились мысли, завязываясь в замысловатые узлы, возникали вопросы один за другим, а вот ответов не было. Надо рассказать Светланке, достал телефон, зоны ни черточки. «Да откуда здесь зона», — убрал телефон на место, в карман куртки. Решил возвращаться домой, надо будет зайти к бабке Вале, поболтать, она всё знает.