Геометрия страстей

Сборник стихов

  • Геометрия страстей | Андрей Мизиряев

    Андрей Мизиряев Геометрия страстей

    Приобрести произведение напрямую у автора на Цифровой Витрине. Скачать бесплатно.

Электронная книга
  Аннотация     
 1552
Добавить в Избранное


Сто страниц с избранными стихотворениями, сопровожденные цветными иллюстрациями. Сто отборных текстов, прошедших огонь и медные трубы поэтических арен интернета. В предлагаемом сборнике опубликованы стихи, написанные автором в разные годы творческой активности на ниве современной русскоязычной поэзии. Большинство стихотворений стали визитной карточкой автора, стартовавшего в Рунете в 2007 году. Ранее автор печатался в различных печатных изданиях, но дорожит квитанцией о своём гонораре за публикацию в юмористическом журнале "Крокодил". Геометрия страстей. Сборник стихов, 110 стр. © Мизиряев А.А., 1999 - 2022

Доступно:
PDF
Вы приобретаете произведение напрямую у автора. Без наценок и комиссий магазина. Подробнее...
Инквизитор. Башмаки на флагах
150 ₽
Эн Ки. Инкубатор душ.
98 ₽
Новый вирус
490 ₽
Экзорцизм. Тактика боя.
89 ₽

Какие эмоции у вас вызвало это произведение?


Улыбка
0
Огорчение
0
Палец вверх
0
Палец вниз
0
Аплодирую
0
Рука лицо
0



Читать бесплатно «Геометрия страстей» ознакомительный фрагмент книги


Геометрия страстей


БАЛЛАДА О КЕДАХ

Мой брат носил три года кеды,
Мячи и кирпичи пинал.
В них выходил в кино «Победа»
И вышел раз в полуфинал.

Он холил их, берёг, лелеял
И влажной губкой протирал,
Подошвы им «БФ» - ом клеил,
Топтал газоны и спортзал.

Не обращался с ними грубо,
Врагам в обиду не давал,
Он выбил кедами три зуба
Тому, кто их не уважал.

На гребне той высокой моды,
Среди бараков и лачуг,
Носился символом Свободы
Родной советский каучук.

И были так неотразимы
В моих мальчишеских глазах
Простые кеды из резины
На сбитых братниных ногах.

Уехал он в свою Алушту…
Я был подарку страшно рад.
А почему? Да, потому что
Из этих кедов вырос брат.

РОЖДЕНИЕ СОЦРЕАЛИЗМА

Из-за мыса без компаса
На простор нейтральных вод
Правит лодкою Герасим
- Крепостной собаковод. 
 
Он веслом гребёт проворно, 
Зрит в кручине на корму. 
Там сидит, судьбе покорна, 
Беспородная Муму
 
И скулит, почуяв словно
Гибель близкую свою:
Без бумажки родословной
Ни в дугу и ни в струю. 
 
А хозяин сам не весел:
- Хоть с собакою топись! 
Лишь вздыхает бессловесен:
- Где же правда? Где Гринпис? 
 
И смиренно вяжет камень
Сыромятным поводком. 
Он ещё с большевиками
И с марксизмом не знаком. 
 
Он встаёт, сажень косая, 
Ком отчаянья сглотнув, 
И за борт Муму бросает
В набежавшую волну. 
 
Волга-Волга, мать родная, 
Волга, русская река, 
Ты течёшь, обид не зная
Горемыки-бедняка. 
 
Автор этой драмы горькой
Барин был. Ему видней. 
Но прочёл про это Горький
И пошёл писать «На дне». 

ГЕОМЕТРИЯ СТРАСТЕЙ

Взяв торта параллелепипед
И выбрав конус свежих роз, 
Попал (простите за эпитет)
Под вектор Ваших чар и грёз.
 
Для нас обоих - аксиома, 
Что наши плоскости сошлись:
Не в перспективе – в Вашем доме, 
Как в уголке для биссектрис.
 
Покуда Вы, смущенье пряча, 
Брильянта грани грели дар, 
Я точно в центр стола коньячный
Поставил перпендикуляр.
 
И круг замкнулся… Оживая, 
Скрестились взоров сектора…
И вывозила нас кривая, 
Как сумма катетов стара…

Ваш эллипс губ шептал: 
– Останьтесь…
Вёл на касательную путь…
И танцевал я с Вами тангенс, 
Уставив косинус на грудь.
 
Всё ярче сферы щёк алели…
И всё милей овал лица…
И наши с Вами параллели
Устали длиться без конца…

НЕ СТРЕЛЯЙТЕ! 

Не стреляйте! Прошу и молю! 
Ни в подъезде, ни на тротуаре. 
Не тревожьте персону мою
Ни в сортире, ни в клубе, ни в баре. 
Все равно – увильну, обману…
Мне стрелков не мудрёны секреты. 
Дайте мне умереть одному, -
Не стреляйте…
мои
сигареты! 

ПЕСНЬ О ВЕЩЕМ ЯЗЫКЕ

Язык – мой друг, 
Мой баловень лукавый, 
Незаменимый в обществе подруг. 
О, ты снискал мне ласковую славу
В вербальной сфере девичьих услуг.
 
Язык – мой герб, 
Орёл мой одноглавый, 
Не покидая челюстей гнезда, 
Ты правил тела моего державой, 
Но враждовал с мозгами иногда. 

Язык – мой флаг, 
Полотнище победы, 
Пылая над устами кумачом, 
Перемолов все тяготы и беды, 
Поник, склонясь плакуче на плечо. 

Язык – мой крест, 
Заклятье и проклятье, 
Вердикта сургучовая печать. 
Мы с ним, по сути, как родные братья, 
Нам перед Богом хором отвечать. 

ВОЗВРАЩЕНИЕ В ДЕТСТВО

Мне всё чаще ночами не спится, 
Никуда от раздумий не деться. 
Вяжут времени быстрые спицы
Рукавички далекого детства. 

Память гонит под горку салазки, 
А на грудь выползает салфетка, 
Из чулана являются сказки, 
Из буфета берётся конфетка.
 
Рыбий жир – по утрам и на ужин, 
Голубям – от рогалика крохи, 
В ранце, что ерундой перегружен, 
Скрыт дневник, полный маминых вздохов. 

И горьки за углом папиросы, 
И девчонки не снятся ночами, 
И еще возникают вопросы, 
Но светлы от надежды печали. 

Еще крепко, размашисто спится, 
Еще снятся Чапаев и Петька…
Но виденье моё растворится, 
Как во сне за щекою конфетка. 

ТЫ СЛЫШИШЬ... 

Ты слышишь этот звук? 
Не всякий ЭТО слышит. 
Он – шёпот? 
Шорох? 
Стук? 
А может, голос свыше? 
Сдаётся – это плач? 
Невнятная молитва? 
Скрип? 
Кожи? 
Или мачт? 
Иль кто-то правит бритву? 
Не эхо и не звон, 
Не крик, не визг, не ругань. 
Скорее…
Это…
Стон…
Как будто ноет вьюга…
Всё верно – это вой!.. 
Такой, что режет уши!... 
Так…
Бьются…
Над собой…
Над нами…
Наши души. 

НУАР СТРАСТЕЙ

Она любила Блока. 
Я тоже. Что я - лох? 
Но Блок в ней кончил плохо. 
Практически издох. 
Она его забыла. 
Перешагнула труп. 
Я - спору нет, могила. 
На некрологи скуп.
 
Она нарыла Фета. 
Я тоже. Всё тип-топ. 
Но классик канул в Лету. 
Фактически утоп. 
Она не горевала. 
Я не скулил над ней. 
Взял горечь. Два бокала. 
И утопил на дне. 

Познала Гумилёва. 
Я в нём поднаторел. 
И всё бы было клёво, 
когда бы не расстрел. 
Вот пуля просвистела. 
Я выпалил:
- Ага! 
И перепрятал тело
украдкой от ЧК... 

Она любила многих:
не гений, так поэт. 
А я избил все ноги, 
чтоб каждый скрыть скелет. 
Но, чувствую, на свете
не проживу и дня. 
Она, как я подметил, 
запала на меня...