“Звёзды (из Царства/Пойдём с нами-2)”

- Маша... - Чего? Мак чуть придвинулся к сидящей на земле девочке в синем сарафане. Ему захотелось её поцеловать... - М-м... – выдавил он. Рядом с ним по примятой траве полз большой рыжий муравей. Вокруг стояли высокие малиновые кусты с колючками. Маша подняла к подбородку голые коленки. - Уже поздно, - сказала она, щурясь на солнце. – Скоро закат... - Посидим ещё, - попросил он. - Ладно уж, - согласилась она. Мак замолчал. Мария прислушалась к тихим, незаметным шумам леса. К шелесту листьев на деревьях и чуть слышному скрипу богомола в траве. И жужжанью шмеля на поляне. За кустами. - А какие у вас были перипетии? – спросила она, прижав к себе коленки и опустив на них подбородок. - Перипетии?.. – не понял он. - Ну да, - мечтательно сказала она. – Расскажи что-нибудь такое... Мария повернулась к нему, сидя на траве. Она посмотрела на него, склонив голову набок. Ожидая необычайных историй о приключениях солдата. На настоящем звездолёте. - А, - сказал он. – Сейчас... м-м... – подумал он, оперевшись рукой на траву. - Один раз мы ехали на вездеходе “Нэ» в джунглях Риамелло, - начал он. – А нам надо было выйти на гряду Гоголя. - Для чего? – спросила она. - Ну, мы там искали россыпи, - сказал Мак. - Редкоземельных металлов. - А-а... - Ты слышала про Риамелло? - Ага... - А что? - Ну, что это самая необычная зелёная планета в Галактике, - сказала Мария. – По своим геологическим свойствам. - Угу, - сказал Мак. – И не только геологическим. Он вспомнил рамаджуну. Лесное животное в виде зелёного клопа с длинным изогнутым мечом прочнее стали. Величиной с «каплю». - Ну вот, - сказал он. – Вездеход ехал по джунглям, едва продираясь сквозь заросли цепких сверхлиан, и вдруг закачался, как на волнах. Да-а... «Серж завопил: «Атас!», и потянул ручку на себя, покраснев от натуги. Ручка штурвала чуть не обломилась. Мохнатые деревья на обзоре исчезли, и показалось серое от туч небо. В нём неслышно вспыхивали белые молнии, касаясь ушедших из виду джунглей внизу за обзором. «- Тонем! – заорал Швед. - Это такое имя? – удивлённо спросила Мария. - Нет, - сказал Мак. – Такая кличка. Торре Магнуссон... все его звали Шведом, - пояснил он. – Для простоты. - А, - кивнула она. – А что такое сверхлианы? - М-м... – протянул Мак. Она ничего не знала... Ни о конвективных потоках, ни о дефективных икосаэдрах, ни об узлах расширения, ни о восходящих и нисходящих каналах, ни о засасывающих воронках, ни о заросших трещинах, ни об изгибах... а также о катастрофических разломах, активной геотектонике и тому подобном. Поэтому не стоило об этом упоминать. Пока. - Ну, это особые лианы со сдвинутой наноструктурой, - сказал Мак. – Они прочнее обычных в сто сорок раз. - В среднем, - добавил он. - Ну вот... вездеход с разбегу угодил в скрытое асфальтовое болото. Большое... В это время в нас ударила молния... Мария слушала, обняв коленки. Они чуть закрывались голубым сарафаном с оборками. Она смотрела на Мака, широко раскрыв тёмно-синие глаза. - Не такая, как на обычной планете, - пояснил он. – А особой силы... Болото было покрыто твёрдой коркой спёкшейся от молний почвы со сплошным колючником сверху. Сенсоры моргнули от молнии, не заметив впадины. Ты знаешь, что такое колючник? – спросил Мак. - Не-а, - сказала она. - Это такое растение, - сказал он. – Вроде тропического элеуса, только с листьями как жестянка и с длинными ядовитыми колючками. Звери колятся об эти колючки, и растение их переваривает. - Фу, - скривила губы Мария. Она прихлопнула замолкшего комара на голой руке. Солнце садилось, чуть не касаясь верхушек леса. Стало прохладнее. - Да-а, - сказал Мак. – Вот мы и начали тонуть. Рик посмотрел на глубомер, и говорит: «триста сорок метров». А вездеход уже покосился, погружаясь сквозь асфальтовую плёнку. Под которой была кипящая пропасть. «- Ну и дыра, - сказал Пит. – Сейчас пойдём ко дну... - Так бы ничего, - объяснил Мак. – Но лианы не давали хода... а перекошенное гнездовое поле затягивало вниз. - Какое поле? – не поняла она. - Магнитное. - А сколько вас было? – спросила Мария, посмотрев на густую зелёную верхушку зашумевшего дуба. - Ты что, не знаешь? – спросил Мак. - Чего? – удивилась она. - Ну, на “Нэ» идёт команда в двенадцать человек. Это средний вездеход высшей защиты, - пояснил Мак. – Двухэтажный, с техническим отсеком и четырьмя бустерами класса Б. И с большой ПТ-пушкой, - добавил он. – Не считая всего остального... - Двухэтажный? – удивилась Мария. - Ну, - сказал Мак, пялясь на девочку. Она не знала самого обычного. Он давно летал с ней на тарелке НУ, и не ожидал от неё такой неосведомлённости. Он забыл, что она была во Флоте скорее формально. В основном. - Огро-омный, - проговорила она, сделав большие глаза. Мак хмыкнул. Она действительно ничего по-настоящему не видела. Того, что видел любой звездолётчик. Даже новичок. Например, «рэ»... или Стегну с длинными крыльями. - Ну, мы включили бустеры, а Уилки со второго этажа орёт: «- Полетели на крыльях! Он там сидел в третьей оружейной башне. В это время Крис бросился к пульту, сбоку от Рика, и повернул штурвал поперёк. Рик хотел схватить его за руки, да было поздно. Все повалились друг на друга, и куда попало. Кроме тех, кто сидел на местах. А в это время бустеры уже ревели на С-пределе*. Они чуть не взорвались . Так, что надо было орать, хочешь не хочешь. - А что такое крылья? – спросила она. – Это такие летающие, да? Она видела их в кино. Лёгкое снаряжение с раздвижными крыльями большого размаха. Лучше платформ или сапог-скороходов. С увеличенным радиусом доставки, лучшей связью, автономностью, долготой действия, прочностью, с вооружением... и вообще. Надёжнее. - Ага, - сказал он. - А С-предел? - Сверхпредел, - пояснил Мак. – Я после объясню... Ну вот... он повернул штурвал, и вездеход качнуло носом вниз. «- Ты чего, охренел? – завопил Швед, и как заедет ему по уху. Но у него получилось не очень сильно. Крис увернулся и дал ему подножку, чтоб он не мешался. Швед покатился к оружейным шкафам, по дороге свалив с ног Ларсена. В это время вездеход повернуло носом вниз, и все скатились на пульт впереди. Это я и ещё двое, - пояснил Мак. – Ларсен и Швед. Нас там было шестеро. А остальные были на втором этаже, и двое в техотсеке. Только Ларсен не скатился, а повис на штурвале заднего пульта. - А он не отломился? – поинтересовалась Мария. - Ха, - сказал Мак. – Так его не сломаешь... он крепкий. Там на первом этаже частичный натуральный обзор, - пояснил он. – Спереди и сзади, полукругом. Снаружи его не видно, потому что он скрытый... ну, затемнённый. А на втором полный, только в двух малых башенках. А остальной обзор искусственный. - Как у нас? – спросила Мария, забыв обо всём, что было вокруг. Она слушала, затаив дыхание. С сандали по голой ноге Марии поползли муравьи. У неё на ноге была полоса размазанной малины. Но она этого не заметила. - Ага, - сказал Мак. – Тут Крис повернул пушечный рычаг, нажав на большую красную кнопку. Там это кнопка полного залпа, - пояснил он. – Тройного. - ПТ? – уточнила Мария. - Ага, - сказал Мак. – Тогда ПТ пошли в асфальтовую бездну и застряли на глубине тридцать два метра. «- Давай! – крикнул Рик. Рик был командир группы. У нас было два вездехода, «А» и «Б». Мы шли на «Б». Рик дал сигнал всем оставаться на местах. В переднем обзоре стало темно, как ночью. Он посветлел, показывая очертания скалистой пропасти с кипящим асфальтом. Прямо под нами... триста сорок метров. - А почему он крикнул давай? – спросила Мария. - Он передал команду Крису? - Ага, - сказал Мак. Он ничего не замечал вокруг, увлёкшись рассказом. Перед его глазами возникла до боли знакомая рубка “Нэ» с ведущей наверх бежевой нишей и красными заплюками, и он переживал всё это вновь. Как сейчас. - Ну, Крис увидел, что торпеды уже застряли, и дал полный сигнал*. Такого взрыва я ещё не видел, - признался Мак, покачав головой. – То есть, на себе. Со стороны-то мы повидали всякого... В общем, вездеход швырнуло вверх, и он вылетел из болота с колючником метров на десять... или пятнадцать. Потом полкомиссия* хотела узнать, но на приборах было по-разному. Тех, которые не сломались. «Передний обзор треснул, и Крис ударился о пульт, разбив синюю клавиатуру, вместе с головой. Питу вывихнуло руку, и он тут же нажал на бустеры, но три бустера уже отказали. В них заварился асфальт. Крис с залитым кровью лицом еле поднял голову, чтобы пустить ещё один полный залп. В тот момент, когда мы полетели наклонно к земле. На этот раз он взорвал торпеды в сорока метрах, обратным взрывом. Ларсен тогда уже лежал в ногах у Пита. Ему поломало все рёбра... и позвоночник. Его убило, - пояснил Мак, помрачнев. – А Шведа сильно поранило. Потом его списали. - А тебя? – спросила Мария, широко раскрыв тёмно-синие глаза. - А меня тоже, - смутился Мак. – Немножко... я потом два месяца в лазарете валялся. На «Скуллеа», в четвёртом ярусе. - Тебе было больно? – с состраданием спросила Мария. - Не-е, - сказал Мак. – У нас это не принято. У нас бывает больно, пока тебя не станут лечить. Там было хорошо, – задумчиво добавил он, вспомнив милую, душевную Бетти с большими серыми глазами и такую же участливую Миеллу, в которую он немного влюбился. Она была ослепительна, в своём белом халате. В подсознании у него осталось ощущение, что он благополучно выбрался только из-за их сочувствия. И доброты. - А потом? – спросила Мария. - А потом вездеход упал на громадные деревья позади, и застрял между двумя мохнатками. Они все зелёные, от длинного ядовитого мха. А во мху ползают безглазые гады. Полупаразиты, - добавил Мак, после некоторого сомнения. – Поэтому там ходить нельзя... даже в полной форме. Ну, то есть можно… но не очень долго, - добавил он. Он не хотел портить Марии настроение. Но рассказывать так рассказывать. Он считал, что надо быть откровенным. Иногда. - Фу-у, - скривилась она. – Опять ты гадости рассказываешь, - пожаловалась она. – Даже на каникулах покою нет. Вот скажу папе, чтоб поставил тебе четвёрку... - По какому? – не понял Мак, прихлопнув комара. Он немного удивился. Но потом снова подумал, что она не была солдатом. А девочке хочется отдохнуть от всякой мерзости. Хоть дома. - По поведению, - фыркнула она, поправив чуть задравшийся голубой сарафан. - Чего... в году? – спросил он. Мак немного струхнул. Кто знает... что ей в голову взбредёт. И вообще, какие у них тут обычаи. Он знал старика... но не настолько. - В четверти, - прыснула она, бросив в него белой малиной. – Ты чего, совсем?.. - А-а, - сказал Мак. Он не понял... шутит она или нет. Но у девочки с измазанной ногой был совершенно серьёзный вид. Только он кое-чего не заметил. Что она всегда так. Понарошку. - А потом? – спросила она. - Ну, наш вездеход еле смог выбраться из мохнаток, опутанный сверхлианами, - сказал Мак. – Они тут же... – пробормотал он, себе под нос. - Только еле-еле... Два основных двигателя отказали, и три бустера сломались. Поэтому Ларсен и умер, - добавил он, снова помрачнев. – Слишком долго не было помощи. - А звездолёт? – непонимающе спросила Маша в сарафане, обняв поднятые коленки. – Почему он не послал на помощь? - Он послал, - сказал Мак. – Только в это время как раз привалили три вражеских рейдера, и уничтожили наш трактор. А когда от них кое-как отбились, наш вездеход уже сам притащлся. - А группа «А»? - спросила она. - А они были слишком далеко. Да к тому же получили приказ скрыться от удара. Ты знаешь, что такое рейдеры? - Не-е, - сказала она. - Ну вот, - сказал Мак. – Поэтому им надо было сидеть и не рыпаться. - Ой, - вскрикнула Мария. Один муравей укусил её. Они доползли по голой ноге выше колена. Мария приподняла голубой сарафан, смахивая муравьёв. Под ним. - А ты не смотри, - сказала она уставившемуся Маку. Не то, чтобы Мак был особенно заинтригован борьбой Марии с муравьями. Он успел повидать её во всех мыслимых видах. Просто нашло. - Подумаешь, - сказал он, скрывая своё смущение. - А потом? – спросила она. - А потом... потом этот вездеход списали на починку. Он был выведен из строя на шестьдесят пять процентов. Из двенадцати человек один погиб, а десять были ранены. От недели до трёх месяцев. После лечения Шведа списали на Гею, в Управление «С». Он вроде так и не женился, - добавил Мак, сам не зная почему. - Да? – сказала она. В сущности, какое ей дело до Шведа, его старого товарища? Которого она ни разу в жизни не видела? Но он ошибался. - Ой, - сказала она, сунув в рот уколотый палец. Мария сидела, опираясь на руки, и потеряла бдительность, беспечно повернувшись посреди смятых веток малиновых зарослей. - Укололась? – сказал он. - Угу, - сказала Мария, облизывая палец. Она потёрла рукой глаза. Мария тоже жалела Шведа... и особенно бедного Ларсена. Она была ничуть не хуже Бетти и Миеллы. В этом. - А Ларсен был хороший? – спросила она, чуть вхлипнув. - Да, - сказал Мак. – Он перешёл из карательного легиона «Дореа», за год до этого случая. Он был здоровенный... с веснушками. - Добрый? - Ну, - сказал Мак. – Мы его звали Винни Пух. Он посмотрел на опечаленную Марию. Она сидела, подняв колени. Под клонящимся к вечеру солнцем. Да-а... в этом отношении она была ничуть не хуже тех девочек. Да и не только. - Не грусти, - сказала она, заглянув Маку в глаза. – Хочешь, я тебя поцелую? Мак не успел ответить. Девочка нагнулась, поцеловав его в щёку. Мак отшатнулся, уколовшись о поломанную ветку куста. У него на щеке стало мокро от малины. Он потёр по щеке, размазывая след от спелой тёмно-красной ягоды. К небесному блаженству прибавилось изумление. Он покраснел. - Хочешь ещё? – спросила она. Она придвинулась на траве. Мак пробормотал что-то невразумительное. Он смотрел на девочку, не смея отвести от неё взгляда. Она поцеловала его. - Маша... – еле выдавил он. У него спёрло дыхание от невыносимого блаженства. Он поднял руку девочки с травы и принялся покрывать её поцелуями. Она долго терпела это, наконец отняла свою руку. У него горело всё лицо. - Ну пошли? – сказала она. Как будто они просто съели ещё несколько ягод. Что было в голове у девочки с тёмно-синими глазами? Мак не надеялся этого узнать... никогда. Это было тайной. Вечной. - К-куда? – пробормотал он. Мария хмыкнула. По смятым и придавленным кустам малины порхнула серая птичка. Вблизи на ветках остались только белые ягоды. Мария вытерла рукой измазанный малиной рот. - Домой, вот куда, - поучительно сказала она. – Папа сказал не опаздывать к ужину. - А-а, - сказал Мак, посмотрев в голубое небо. Он вспомнил про старика. И про всё остальное... Про помятые кусты малины в лесу и старый дом с черепичной крышей, про Пита, Митанни и тётушку Виллину. И про весь мир. - Пошли, - сказал он, вставая. – А то скоро ужин... Она встала с земли, отряхнувшись. К голубому сарафану с широкими бретельками пристали бурые репейники. - Э-э... а твой папа любит малину? – робко спросил Мак.