Самой притягательной, желанной и вместе с тем самой фантастической мечтой людей во все времена была мечта жить вечно, оставаясь при этом всегда молодыми и здоровыми (к какой грандиозной катастрофе для земной жизни привело бы исполнение этого “благого” желания, причем сразу и для всех, никто из мечтателей особо не задумывался). Больше всего о бессмертии мечтали, конечно, правители земных народов – фараоны, цари и императоры, которые, обладая несметным богатством и безмерной властью над миром, сами становились, подобно простым людям, бессильными перед грозным ликом медленно приближавшейся смерти (недаром, в народе сложилась поговорка: ”Перед смертью все равны”). Возможно, в последний миг своей жизни, они, оглядываясь назад, вдруг начинали осознавать всю тщетность и ничтожность своих прошлых стремлений, усилий и достижений (Омар Хайям: “Мы уйдем без следа – ни имен, ни примет. Этот мир простоит еще тысячи лет.  Нас и раньше тут не было – после не будет. Ни ущерба, ни пользы от этого нет.”).

 Реальный мир ежесекундно и на протяжение тысячелетий убеждал человека в обратном - в неизбежной и закономерной смерти, гибели, распаде не только живых организмов, но и всех других земных и небесных объектов. До поры до времени эталоном вечности для людей оставались далекие звезды, но и их “бессмертие” оказалось на поверку очередной иллюзией: звезды “рождаются”, “стареют” и “умирают”, хотя их “век” и дольше человеческого в миллионы раз (гибель звезд в виде взрывов новых или сверхновых способствует распространению в космосе тяжелых химических элементов, которые становятся основой землистых планет и живых организмов, зарождающихся и развивающихся в водной среде планет). Несмотря на факты, человек не мог и до сих пор не может смириться с кратким, мимолетным, временным характером своего земного существования (Омар Хайям: “Жизнь – ни мало ни много – мгновенье одно!”; Сергей Есенин: “Только гостья я, гость случайный На полях твоих, земля!”; Александр Пушкин: “Мы все сойдем под вечны своды – И чей-нибудь уж близок час.”) и продолжает мечтать о вечности, хотя бы в виде “вечной памяти” потомков.