ГЛАВА ПЕРВАЯ. ТАИНСТВЕННЫЙ ЗА ДЕРЕВОМ
1997 год
Девятилетний Данила проснулся раньше, чем прозвенел
будильник. Он лежал на диване, свернувшись калачиком, и время
от времени поскуливал. Любые движения ногами или туловищем причиняли боль.
Мальчик испугался, поэтому предпочёл лежать не шелохнувшись. Спустя час
в комнату зашёл старший брат Андрей.
— Подъём —
и в бой, братец! — бодро пропел он и сорвал с Данилы
одеяло.
Мальчик продолжал лежать
в прежней позе, зажмурив глаза. Брат стоял над ним и выжидал.
В комнате повисла тишина, лишь из кухни доносился шум: мать готовила
яичницу на завтрак, а отец размешивал ложкой сахар в кружке
с чаем.
— Вставай, в школу
опоздаешь! — разозлился Андрей.
— Мне плохо, — еле выдавил
Данила.
— Чего? — не расслышал
тот и нагнулся, повернув голову ухом к лицу брата.
— Мне плохо, — чуть громче
сказал мальчик.
— Давай вставай, симулянт! Поди,
контрольная сегодня?
— Что случилось? —
в комнату зашла мать. — Андрей! В чём дело?
Елена Петровна подошла к дивану
и села рядом с младшим сыном.
— Даниил, что с тобой?
— Живот болит.
— Да ладно! — усмехнулся
Андрей. — Контроха по математике, да?
Данила молча поднял руку
и растопырил пальцы, пытаясь объяснить, что последнюю контрольную
по математике написал на пять.
— По русскому диктант
провалил? — не унимался Андрей. — Кто тебя учил «война» писать
с буквой «а»?
Елена Петровна сделала Андрею
замечание и велела собираться на службу. В комнату зашёл Дмитрий
Аркадьевич. Родители пытались понять, что делать с Данилой. Через десять
минут отец велел собираться:
— Поехали в больницу. Пусть
врач осмотрит.
Спустя полтора часа родители
обеспокоенными вышли из кабинета врача. Данила сел на скамейку
в коридоре. Медсестра велела подождать пять минут, а сама ушла
куда-то. Вернулась она через какое-то время с результатами анализов.
Улыбнувшись, сотрудница больницы посмотрела на родителей:
— Анализы в норме.
Аппендицит исключаем, другие инфекционные заболевания тоже исключаем полностью.
Возможно, мышечное перенапряжение, или ребёнок чем-то обеспокоен. У нас
часто дети симулируют или переживают из-за контрольных, экзаменов. Может,
у паренька в школе контрольная? Боится, что не напишет.
— Да ничего я
не боюсь! — ответил Данила. — По математике пятёрка,
по физ-ре (физкультура прим.
автора) тоже пятёрка. Вчера пресс качали и подтягивание
на перекладине сдавали! Я первое место занял. Так что мне незачем
симулировать. А сегодня ничего особенного не будет.
— Мой сын с зимы был
освобождён от физкультуры, — спохватилась Елена Петровна. —
Вчера первый день занимался. Не могло это стать причиной?
Открылась дверь, из кабинета
показался врач с задумчивым выражением лица. Он посмотрел на Данилу:
— Так бы и сказали!
Что же ты сразу-то своими достижениями не похвалился?
Через двадцать минут семейство
покинуло больницу. Дмитрий Аркадьевич посмотрел на часы
и спохватился:
— Сами до дома доберётесь?
Ох, и влетит мне от начальства. Тем более принимать вахту…
— Конечно, — покачала
головой Елена Петровна. — Идти недалеко.
Она взяла Данилу за руку
и последовала за мужем. Дмитрий Аркадьевич остановился возле белой
шестёрки и открыл ключом водительскую дверь. Елена Петровна досадно
вздохнула: и старший сын, и муж с сегодняшнего дня заступают
на вахту. Их не будет дома две недели. Кроме того, и ей самой
нужно идти на работу. Попрощавшись с мужем, она схватила Данилу
за руку и поспешила домой.
— Мам, — позвал мальчик,
когда подошли к дому.
— Что, Данюш? — спросила та,
ища ключи в сумке.
— За деревом кто-то
стоит! — тихо сказал Данила и продолжил наблюдать.
— Кто?
Заметив пристальный взгляд мальчика,
странная фигура исчезла. Внезапно мать впала в истерику. Она села
на лавочку и схватилась за голову. Данила стоял рядом
и не понимал, что происходит.
— Мам, что с тобой? —
спросил мальчик, слегка подёргав родительницу за запястье.
Но ответа не последовало.
Данила снова посмотрел в сторону дерева, за которым пряталась
таинственная фигура, но никого не увидел. Женщина продолжала сидеть
на лавочке и всхлипывать.
— Мам, это из-за меня, да? Я
напишу диктант на пять, только не плачь! — снова подёргал он её
за руку.
— Ты здесь ни при чём! —
грустно вздохнула женщина, затем произнесла с раздражением: — Оставь
меня в покое, пожалуйста!
Поначалу Данила растерялся. Может,
мать просто не хочет говорить правду. Он продолжил давать обещание, что
непременно станет отличником и окончит школу с медалью. Елена
Петровна от безысходности покачала головой и продолжила заливаться
слезами:
— Прошу тебя… уйди…
Открылась дверь подъезда,
на улицу вышли мужчина с женщиной. Они быстром шагом направились
по своим делам, о чём-то весело переговариваясь. На плече
мужчины висел автомат «Этлон» такой же, как у отца и брата.
Данила воспользовался моментом и забежал в подъезд. Поднявшись
на четвёртый этаж по лестнице, он позвонил в квартиру соседа.
Тот открыл дверь и удивился:
— Ты чего не в школе?
— Дед Вася! Маме, кажется, плохо!
Сидит на лавочке у подъезда.
— Сейчас приду, — вздохнул
старик и снял с вешалки потрёпанный военный китель.
Данила выбежал на улицу,
но никого не увидел; матери нигде не было. Из подъезда
показался дед Вася.
— Ну? — буркнул он. —
Чего звал?
— Мама здесь сидела
и плакала, — растерялся мальчик. — Где же она?
— Так, Данила-Даниил… кончай мне
мозги пудрить! Чего звал-то? На работе, небось, твоя мамка-то!
— Нет, она только что здесь была…
Сосед недовольно махнул рукой
и ушёл, оставив Данилу одного. Только сейчас мальчик сообразил, что
у него нет ключей; ждать Андрея и отца нужно две недели. А вдруг
мать отошла ненадолго и скоро вернётся? Сев на лавочку, он стал
ждать. Прошло больше часа, мать так и не появилась. Ближе
к вечеру со стороны метро показались другие соседи. Кто-то просто
поздоровался с Данилой и прошёл мимо; кто-то спросил, почему он сидит
один. Мальчик отвечал, что ждёт маму, которая должна скоро вернуться.
Но Елены Петровны всё не было. Почувствовав голод, Данила направился
к магазину. Перед входом он приложил руку к генетическому
считывателю, затем смело зашагал внутрь.
— Что тебе, мальчик? —
спросила продавщица, заметив его.
— Я есть хочу, — пожаловался
он, — а мамы всё нет.
— А я здесь при чём? —
удивилась женщина. — Ты в магазин пришёл,
а не в столовку! Если у тебя есть деньги, то покупай, что
тебе надо! Вон яблоки, а вон там сухари!
— У меня нет денег, —
тихо сказал мальчик, расстроенный.
— Тогда уходи, — пробурчала
тётка, а сама принялась грызть яблоко, словно дразня его.
Данила вышел на улицу
и побрёл к дому. За весь день чудом ему не попался ни один
гремлин, который мог убить или забрать в плен. Вдруг до него стало
доходить, кого он видел за деревом около дома, и что могло случиться
с матерью. Скоро начало смеркаться. Сидеть во дворе на лавочке
не было смысла, поэтому он побрёл за дом к гаражам. Приметив
одно раскидистое дерево, Данила залез наверх и стал наблюдать. Когда
совсем стемнело, мальчик почувствовал холод. К тому же поднялся ледяной
ветер. Пришлось спуститься вниз. В этот момент послышался топот: кто-то
шёл к дереву. Вдалеке виднелись огоньки от зажжённых сигарет, у кого-то был фонарь в руке. Люди
переговаривались между собой и смеялись. Данила расслышал их разговор:
— В следующий раз хватай
пироги с капустой, а не с творогом! Я творог терпеть
не могу!
— Вожак, да я-то откуда знал…
— Сейчас идёшь и добываешь
пироги с капустой! Когда я голодный, то очень злой!
— Отдайте пироги с творогом
мне, — попросил Данила, выйдя из-за дерева.
— А ты кто такой? —
удивился двадцатилетний парень,
посветив фонарём Даниле в лицо.
Мальчик представился. От одной
мысли о еде у него сильно заурчало в животе. Вожак протянул
кулёк с ненавистной выпечкой:
— На… ты чего здесь ошиваешься,
мелкий?
Мальчик очень удивился тому, что парни
без проблем отдали ему бумажный кулёк с пирогами, сами окружили его
со всех сторон словно волки. Даниле показалось, будто должно что-то
произойти. Он вспомнил продавщицу, которая отказалась помочь ему. С чего вдруг
эти подозрительные парни решили выполнить просьбу?
— Ну? — усмехнулся
вожак. — Что стоишь? У тебя живот урчит так, что отсюда слышно!
Парни рассмеялись, посмотрев друг
на друга, затем уставились на мальчика. Данила развернул бумагу,
в которую были упакованы пироги. Выпечка оказалась свежей. Он
с большим аппетитом прожевал кусок пирожка и посмотрел
на незнакомцев.
— Что ты здесь делаешь? —
спросил вожак.
Данила подробно рассказал о том,
что произошло утром с матерью. Вожак вздохнул и подтвердил его
опасения. Немного подумав, он предложил пойти с ними. Даниле ребята
показались вполне нормальными и дружелюбными.
С раннего детства в этом
мире родители объясняют детям: нельзя гулять по ночам и без присмотра
взрослых, потому что по столице и во многих регионах орудуют
банды — очень злые люди, воры и разбойники.
В потёмках Данила ещё
не понял, с кем столкнулся. Ему казалось, что это обыкновенные
старшеклассники или студенты, прогуливающиеся в ночное время; ведь днём
лучше не покидать здание без надобности во избежание стать жертвой
гремлинов, с которыми идёт война.
Ребята шли вдоль линии гаражей, затем
свернули в проулок. Вскоре они попали в подъезд кирпичной пятиэтажки
и спустились в подвал. Впустив всех в одну тесную каморку, вожак
закрыл дверь и зажёг свет. В тусклом освещении Данила разглядел своих
благодетелей: это были парни от семнадцати до двадцати лет
в чёрных майках и футболках со странными одинаковыми символами,
а также в чёрных кожаных куртках-косухах. У кого-то красовались
серьги в ушах и серебристые кольца на пальцах. Кроме того,
у вожака на ремне висела цепь, спускавшаяся в карман брюк.
Парень выглядел старше всех, у него были тёмные длинные волосы, собранные
на затылке.
— Ты ешь-ешь, — предложил
он, сев перед мальчиком на корточки. — А то ноги протянешь. Тебе
ещё многому учиться предстоит.
Данила перестал жевать. Он нахмурился
и посмотрел на парня:
— Как я пойду в школу, если
у меня учебников нет?
— У нас обучение проходит
без учебников, — усмехнулся тот.
— Я не понимаю, —
отложив пирожок, настороженно посмотрел на вожака Данила.
Вдруг мальчик сумел по его глазам
прочесть, что ни о какой обычной школе речи не идёт. Обучение связано
с чем-то нехорошим, противозаконным. Он оказался прав. Его догадки
подтвердил парень, стоявший рядом с вожаком:
— Забудь всё, чему тебя учили,
и делай как мы. Тогда сможешь выжить.
— И что же вы делаете?
— Выживаем, — ответил вожак
и встал в полный рост. — Ты до сих пор не понял, куда
попал и к кому?
Данила снова перестал жевать.
Проглотив кусок пирога, он оглядел помещение, затем посмотрел на каждого
парня. Те ждали его реакции и ответа.
— К добрым людям, то есть
к вам, — пожал плечами мальчик.
— С чего ты взял? —
удивился молодой человек с щетиной и длинной шевелюрой.
— Не бросили одного; пирожки
дали, а то я голодный; здесь тепло среди вас.
Ребята переглянулись
и заулыбались вполне дружелюбно, глядя на Данилу. Вожак снова сел
перед ним на корточки:
— А до этого тебя
голодом морили и из дома выгоняли?
Рассказав неприятный случай
в магазине и реакцию соседа на пропажу матери, Данила уставился
на вожака. Тот лишь поднял брови и о чём-то задумался. Остальные
перестали улыбаться и опустили глаза. Данила почувствовал, что съел
достаточно. Поблагодарив ребят, вернул вожаку оставшиеся пирожки. Он встал
и собирался уйти, чтобы не стеснять обитателей столь маленького
помещения.
— Куда ты пойдёшь? —
поинтересовался вожак.
— Не знаю. К дому,
наверное. Может, кто из соседей на две недели приютит меня, —
сказал Данила.
— Наивный ты, — покачал
головой вожак. — Кому ты нужен?.. Ладно. Через три секунды ты узнаешь, кто
мы!.. Мы — банда!
Уставившись на вожака, Данила
сначала растерялся, но, сравнив поступки этих ребят с законопослушной
продавщицей и соседом, решил оставить свои страхи. Он понял, что доброта
побеждает всё плохое. Если бы не эти ребята, которые называют себя
хулиганами и бандитами, ему пришлось бы голодать, мёрзнуть
и скитаться по ночным улицам. С другой стороны, он в курсе,
чем чаще всего заканчиваются встречи обычных взрослых граждан и даже
военных с бандами. Данила настороженно посмотрел на вожака:
— Зачем вы мне помогли?
В помещении повисла тишина.
За дверью послышался шум. Кто-то шёл по подвалу. Вожак жестом
приказал всем замолчать и потушил свет.
— Я видел, как эти бандюганы сюда
спускались! — послышался старческий голос.
— Ефрем Ильич! — бодро
ответил старику невидимый мужчина. — Сиди и телевизор смотри! Мы уже
всё обошли! Все двери закрыты, никого нет!
— Ну, наверное, прячутся
за какой-нибудь дверью. Надо всё проверить.
— Сдались тебе эти малолетние гулёны! — снова послышался бодрый
мужской голос. — Сейчас май на дворе. Холодно ещё. Может,
и здесь они греются где-нибудь. Они что, не люди, что ли?
— Нелюди! — зло прохрипел
старик. — Их здесь быть не должно! А то ещё поджог устроят! Их
место в колонии, раз так погреться хотят!
— Насчёт колонии мы сами
разберёмся, — уверенно и дружелюбно ответил мужчина. — Карасёв,
выходим! Ефрем Ильич, иди домой и спать ложись! Для тебя банды
и гремлины — одно и то же! Вовремя тебя из милиции
на пенсию выпроводили, а то наделал бы дел.
Через минуту наступила тишина. Вожак
зажёг свет в каморке и вздохнул с облегчением. Данила сидел
на ящике, не шелохнувшись.
— Тебя как зовут? — спросил
вожак.
— Мама зовёт Даниилом,
а остальные Данилой.
— Меня зовут Валера. Но кличут ребята вожаком, ибо
являюсь главарём этой небольшой банды.
ГЛАВА ВТОРАЯ. НОВАЯ
И СТАРАЯ ЖИЗНЬ
2003 год
Вчера Данила вернулся домой
с того места, где находилась база гремлинов в Домодедовском районе.
Парень не мог привыкнуть к родному дому. Он лежал с закрытыми
глазами и думал о том, что ему приснилась победа над гремлинами,
приснился двойник из другого мира, который вчера вернулся со своими
земляками домой. Вдруг до его слуха дошло тиканье настенных часов. Он
резко открыл глаза в тот момент, когда в комнату заглянула мать.
— Ты уже проснулся? —
улыбнулась она.
— Да, — приподнялся Данила
и потёр рукой глаза, затем скинул покрывало на пол и встал.
— Ты даже не раздевался
перед сном? — удивилась мать и подняла с пола покрывало. —
У тебя брюки все грязные и рубашка пропахла потом. Сколько дней ты
в них ходил? Снимай, я всё постираю.
— Я сам, — улыбнулся
парень. — Только у отца спроси, где хозяйственное мыло.
Когда мать ушла, Данила вскочил
и подбежал к шкафу. Вдруг ему вспомнились события, произошедшие
совсем недавно. Несколько дней назад парень, как обычно, залез на лоджию
и пробрался в свою комнату. В тот момент он лишь успел
переодеться в одежду двойника, но ему не удалось найти чистые
вещи для пацанов, потому что в комнату забежала перепуганная Лариса.
Сейчас мальчик вспомнил о ней и мысленно спрашивал, чем же она
занимается в своём мире. Найдя чистую футболку и бриджи, которые
носил Андрей в его возрасте, он подбежал к дивану и быстро
переоделся. В этот раз в комнату снова открылась дверь: зашёл Андрей
и уставился на брата.
— О! Уже мои штаны примерил!
А я всё думал, догадаешься ты нормальную одёжку нацепить или нет.
Парень подошёл к шкафу
и распахнул дверцы, затем произнёс:
— Братец, я тебе в мешке
оставлял кучу тряпья, где оно?
Данила молчал. Куда подевались куча
носков, штанов и маек с футболками, он не сказал. Андрей
уставился на него:
— Братец, ты или твой двойник
вещи тут разобрал? Где мешок-то?
Пожав плечами, Данила молча взял
грязное бельё и отнёс в ванную, пройдя мимо Андрея. Мать готовила
завтрак, а отец, видимо, ушёл на базу в метро, в которой он
числится, чтобы узнать, какие дальнейшие действия военных.
Парень, зайдя в ванную, сразу
обнаружил большой железный таз и бумажный пакет с хозяйственным
мылом. Андрей очутился рядом и продолжил расспрашивать о пропавших
вещах.
— Эй, братец! — возмутился он. —
Ты мне так и не ответил!
— Что ты меня спрашиваешь? —
повернул к нему голову Данила, параллельно намыливая белую рубашку. —
Я здесь не жил до вчерашнего дня.
— Не жил… а появлялся!
— Андрей, что случилось? —
за его спиной стояла Елена Петровна. — Данюша, тебе помочь?
Данила отрицательно покачал головой,
посмотрев матери в глаза. Андрей молча вышел из ванной
и направился на кухню. Елена Петровна последовала за ним.
Покончив со стиркой, Данила вернулся в свою комнату. Он вышел на лоджию
и стал оглядывать местность с высоты четвёртого этажа. Только полную
картину не представлялось увидеть из-за высокой берёзы, росшей напротив
лоджий. Парень стал думать, как быть дальше. В очередной раз жизнь
кардинально изменилась: в детстве ему пришлось расстаться с домом
и жить на улице и в подвалах вместе с другими
хулиганами; сейчас наоборот — возвращение к цивилизованной жизни.
Даниле оказалось проще быть дикарём. Именно поэтому он намерен
не расставаться с уличной жизнью, с пацанами. Только что-то
должно измениться. Он, как главарь банды, отвечал за своих ребят.
Сейчас парень чувствовал себя
предателем по отношению к тем, кто не смог обрести дом, семью,
остался беспризорником. Данила вернулся в комнату и подошёл
к письменному столу. Открыв верхний ящик, он обнаружил сверху тетрадь
по русскому языку за четвёртый класс. «А ведь матушке обещал
окончить школу с медалью», — он мысленно отругал себя.
— Сынок, завтрак стынет! —
позвала мать. — Что ты ищешь?
— Просто смотрю, что здесь
есть, — улыбнулся он, держа в руках тетрадку.
Мать подошла ближе и прочитала:
— «Ученика четвёртого класса»…
столько ошибок… а сейчас как ты учишься? Ты обещал мне тогда медаль
принести.
Елена Петровна улыбнулась
и посмотрела ему в глаза. Ведь она до сих пор
не в курсе, что после её похищения в мае 1997 года Данила
кое-как доучился в третьем классе; проведя лето в бандитской среде,
он по приказу отца снова пошёл в школу. Пробыл он там недолго.
Мальчики почти всего класса постоянно обижали одну девочку, у которой
вследствие родовой травмы были искривлены руки, но писать, рисовать,
держать столовые приборы могла. Даже на уроках физкультуры она занималась
со всеми. В этот раз мальчишки снова начали её дразнить:
— А тебя в армию
не возьмут!
— Будешь семечки продавать
за забором на рынке!
— Да какие семечки! Она стакан
не удержит!
Мальчики дружно засмеялись.
Не принимал участия только Данила. Он несколько минут сжимал-разжимал
кулак на правой руке и слушал разговоры. Пределом терпения стали
слёзы девочки. Она выбежала из класса, когда прозвенел звонок на урок.
Данила резко повернулся и дал соседу по парте в глаз. Мальчишка
заорал от боли и неожиданности. Вскочив с места, Данила принялся
за остальных. Учительница пыталась разрядить обстановку,
но не удалось. Выбежав из кабинета, она вернулась спустя пять
минут с директором школы. К этому моменту все обидчики
девочки-инвалида сидели за своими партами покалеченными. Одноклассницы,
вылупив глаза, смотрели то на Данилу, то на директрису, то
на учительницу.
— Ольхов, встань! — рявкнула
директриса. — Собирай свои вещи и иди в мой кабинет!
Как на грех, в этот период
Андрей и Дмитрий Аркадьевич снова были на военной службе. Связаться
со старшим не было никакой возможности. Поэтому Данилу без
уведомления отца исключили из школы.
— Тебе сейчас пятнадцать? —
спросила мать, прервав его воспоминания. — Это какой класс будет
с первого сентября? Десятый, да? Или девятый?