Оля стянула с себя стеганый комбез и побежала в душ. Насладившись горячими струями, она промокнулась полотенцем и вернулась в свою «трешку», с головой погрузившись в просушивание густой гривы естественного пепельного оттенка. Девушка напевала какой-то шлягер, вертела бедрами и даже пару раз закрутилась вокруг своей оси. В конце музыкального номера она, как положено, бросила полотенце на широкую кровать, чуть не попав в Фиму, с которым Оля когда-то перекинулась парой ничего не значащих фраз на какой-то дискотеке. Девушка ойкнула и прикрыла руками свои прелести. В течение нескольких минут парню представилась возможность насладиться зрелищем длинной шеи; покатых, как у дворянок «золотого века», плеч; небольших грудей, которые своей формой напоминали половинки спелых виноградин, увенчанных маленькими бледными резко очерченными ареолами с озорно стоящими сосками-бусинками; плоского живота с темным кустиком внизу; длинных стройных ног; в меру мускулистой спины; тонкой талии и попы «сердечком». Все это гитарное великолепие двигалось – скользило, струилось, кружилось, распространяя во все стороны запахи лилии, жимолости и магнолии, а также нематериальные флюиды. Фима не просто любовался красивой женской фигурой – девушкам тело достается от родителей даром, и у многих вскоре превращается в бесформенный кусок сала. Молодой человек созерцал скульптуру, над которой постоянно вдумчиво и тщательно работали. И в самом деле, Оля, начиная с пятнадцати лет, ежедневно, вне зависимости от погоды, времени года и настроения выполняла комплекс физических упражнений, который помог составить ей папа. Этот комплекс был индивидуально подогнан под Олины проблемные места и позволял быстро избавляться от лишних граммов и миллиметров, которые неизбежно появлялись после праздников с традиционно обильным русским застольем, да и просто после выходных с бабушкиными пирогами. До пятнадцати лет этот комплекс был главной Олиной тайной: все упражнения выполнялись без свидетелей, то есть в полном одиночестве; ни одно из них не было передано в пользование постороннему лицу – ни безвозмездно, ни на правах аренды. Подруги девушки даже не подозревали о наличии у нее столь эффективного секретного оружия, объясняя безупречность ее обводов хорошей наследственностью или банальным везением. Оле не нужно было изнурять себя голодовками: все ее родственники по женской линии были худощавыми на грани нервной анорексии, однако она привыкла считать калории задолго до того, как это стало мейнстримом. Подобные привычки оказываются весьма кстати в период полового созревания у девочек, когда попа и сиськи растут, как на дрожжах, порой награждая своих хозяек некрасивыми растяжками. Короче говоря, Фиме очень понравилось то, что он увидел. Он не ожидал встретить совершенство на грани гармонии в girl next door – соседке по общежитию, простой, хотя и очень симпатичной девчонке. Парень не заметил ни одного изъяна: шального шрама или нелепой складочки, которые могут превратиться в изюминку для мужчины, пришедшего, чтобы остаться надолго, или в досадный дефект для того, кто еще не решил, вернется ли вообще. Парень упивался этим невольным спектаклем, как нектаром, смаковал его, как изысканный деликатес, поражался и восхищался, но… не влюбился и даже не поменял планы на вечер. На Олю у парня были совсем другие виды. Он понял, что не просчитался. - Тебе чего? Фима деликатно отвел взор, Оля накинула на себя халатик. - Извини за вторжение. Просто у нас полная жопа – в трешку одновременно приехали все возможные и невозможные родственники, друзья и знакомые. Одного просто некуда класть – ни валетом, ни на полу, никак. - А я-то тут причем? - Размести пацана на ночь – у тебя места хватает, - Фима окинул взором необъятные просторы Олиного сексодрома – сдвинутых вместе двух односпальных кроватей с аккуратно законопаченным казенными одеялами промежутком и третьей, поставленной на ребро у окна. Оля смутилась оттого, что парень мог рассмотреть пятна понятного происхождения, которые покрывали ее девичье ложе, и автоматически задала вопрос: - А что мне за это будет? - шел пятый год плавного отхода от развитого социализма. - А что бы ты хотела? Оля на секунду задумалась. - Ну, я не знаю. В «Польской моде» фирменные кроссы дают. Талончик бы где взять. - Сделаем. - Пусть приходит – девушка скромно улыбнулась. Оля перестелила кровать, выключила свет, расположилась на ночь и почти заснула, когда дверь отворили. - Можно? - Ванную найдешь, чистое полотенце на двери. Через пять минут пружины на соседней кровати скрипнули и воцарилась тишина. Оля снова начала засыпать, когда почувствовала, как мужская рука проползла под одеялом и начала гладить ее бедро. Не встретив препятствия в виде обычной для девушек тех лет ночной рубашки, рука быстро переместилась на попу, живот и грудь. Вскоре незнакомец уже целовал Олину шею, плечи, спускаясь ниже – между лопатками, на поясницу и в ложбинку между ягодицами. Когда его язык, мимолетно поласкав чувствительную кожу вокруг ануса (девушка выгнула спину), погрузился в заветную дырочку, Оля застонала. Правильно поняв этот сигнал, мужчина уложил ее на лопатки и возлег между бархатистыми бедрами.