Я не мог спокойно смотреть на широко
улыбающегося Грачева. Он к этому времени уже урвал свои
"Мерсы". И не только при выводе войск из Германии. Тысячи эшелонов
проследовали в степи и пустыни глубинной России. Сотни тысяч офицеров и их
семей теперь мыкались без жилья под открытым небом. А он здесь перед нами
изображал радушие и благодушие. Еще совсем недавно, точно так же, он был готов
бросить нас на произвол аборигенов в Узбекистане.
А сейчас, с его фальшиво улыбающегося рта, прозвучала
формула:
« Пятьдесят на пятьдесят».
Он говорил:
- Товарищи, мы со своими украинскими коллегами пришли к общему компромиссному
решению по разделу дивизии. Технику и имущество поделить поровну, а офицеры и
прапорщики должны добровольно определиться, кто остается и кто примет решение
на передислокацию в Россию. Мы уже даже определили место будущего
расквартирования дивизии, это будет город Иваново.
Я окинул глазами по залу, чтобы оценить реакцию присутствующих на
эту информацию. Головы почти всех сидящих, резко поникли, опустились вниз.
Каждый задумался о том, каково будет жить, и служить после
благословенной, и по южному, теплой Бессарабии в довольно северном городе
ткачих. Я для себя решил тогда сразу, нет не поеду, остаюсь. Будь что будет.
Надо отдать должное, что во время этого совещания никто и никого не агитировал,
не уговаривал и никаких благ при переезде или тем, кто не
никуда не поедет, не обещали. Прошло более двадцати лет с тех пор, а
я так и не пойму, правильным ли было мое решение тогда.
Затем последовал то - ли приказ по
дивизии, то - ли просто указание на составление списков тех, кто желает
переехать в Россию. Списки составлялись и утрясались долго. Минимум пару
недель. Были целые трагедии в семьях, потому, как трещина шла и через них. Где-
то муж, а где то жена и дети желали уехать, а другая половина остаться и
наоборот. Кому - то родственники угрожали, что откажутся от него и
проклянут, если он посмеет уехать. Вариантов было много и всяких. Мне
никто в этом вопросе не мешал. Просто мотаться по свету я очень устал, и твердо
заявил на всех уровнях, что остаюсь на месте.
Много «чистокровных» украинцев подали
заявки на перемещение. Не меньше «русских» и русскоязычных приняли решение
остаться в Украине. И никто никого в глаза ни разу, по крайней мере я
этого не слышал, не упрекнул. Процесс разделения душ прошел мирно, спокойно и в
благожелательной обстановке. Технику и имущество поделили между государствами
по - братски, поровну. Все боевые машины десанта 217 парашютно -десантного
полка остались на месте, а 299 полк забрал с собой. Колесную технику и
прочее имущество - пополам.
Естественно, что все «недвижимое» имущество осталось
на месте. Медицинскую технику и имущество не делили вообще. Да и если
честно, то там было нечего делить. Санитарный транспорт был древний
и убитый. Аппаратура тем более вся была такая убогая, что ее и делить - то было
бы смешно. На каждый эшелон, убывающий в Иваново, выделялся для сопровождения
медик из убывающих, вот они -то и брали с собой укомплектованную медицинскую
сумку.
А эшелонов железнодорожных было не
много и не мало, целых двадцать семь полнокровных составов. Кроме того были
отдельно и колонны колесной техники. Перевозили, в первую очередь, имущество
семейных военнослужащих. Затем -технику, вооружение и боеприпасы. Много чего
накопилось за двадцать три года пребывания дивизии в Болграде. Для тех,
кто не в курсе, дивизия в 1969 году была передислоцирована в Болград из города
Белогорска Амурской области.
Наш 300-сотый парашютно -десантный полк,
дислоцировавшийся в Кишиневе, разводился и переводился отдельно от основной
массы дивизии. Его тоже делили с Молдавией. Не знаю в каком соотношении,
но кое - что из техники и вооружения оставили Молдове. А люди, как и у нас, по
желанию. Передислоцировали тот полк в город Абакан неведомой мне Хакассии.
Артиллерийский полк, находившийся в Веселом Куту, тоже поделили. Да так, что
если и до того там было дико и тоскливо, то осталась просто пустыня.
