- Еще воды плесни!

- Держи! – и Серега плеснул на камни полный ковшик.

Пар шарахнул в потолок, и у меня захватило дыхание.

- Злодей! Нафига ж так много-то?

- Ты просил – я плеснул.

- Да уж, не пожадничал. Ладно, и впрямь пора вылезать. – Я спрыгнул с полка и пошлепал к двери.

В предбаннике я уселся за стол и подтащил поближе бутылку с «кока-колой». Бухнула дверь и Сергей выскочил за мной следом. В отличие от меня, он предпочитал пиво.

- Хорошо… - я расслаблено откинулся на спинку дивана. – Ничего делать не хочу. Так бы и сидел всю ночь.

- Да ты вроде и так по лесам круги не нарезаешь. Чего тебе-то делов - сиди да смотри по сторонам. Это мы тут как проклятые пашем.

- Это вы-то проклятые? Чтоб меня так кто проклял! – Сергей был шеф-поваром в нашем ресторане.

- Ну, в отличие от тебя, у нас конкретное дело есть. Думаешь, полста человек враз накормить легко? Да еще изысками всякими?

- Ну, у всех свое дело. Ты вон кормишь, я по сторонам смотрю, чтоб тебе это делать не мешали.

- Интересно ты смотришь. Как не гляну – сидишь да дремлешь, или языком треплешь с обслугой.

- Я не просто так дремлю, я силы коплю. И болтаю не просто так, надо же знать – кто и что видел, о чем думает? Чего от кого ждать. А уж за узбеками нашими, сам знаешь – глаз да глаз!

- Силы копишь?

- Ты кота видел? Как он на солнышке лежит?

- Да кто ж их не видел-то? Ну, лежит, и что?

- А как он на птичку, опосля этого, прыгает? Есть промежуток у него между прыжком и сном?

- Нет, он сразу и сигает.

- Вот и я так. Нельзя все время в напряге быть, перегоришь, и в итоге лоханешься.

- Интересная теория.

- Это, Серега, не теория – это жизнь. Чем меньше ты в напряге сидишь, тем дальше после этого прыгнешь и тем быстрее в себя придешь.

- Ну, красиво говорить  ты у нас мастер. Еще разок? – Он кивнул в сторону парной.

- Не, хорош. Ты иди, а я уже на холодок.

Серега скрылся в парной, а я начал неторопливо одеваться.

На улице уже было темно, только уличные фонари освещали наши домики. Тихо, даже собаки у соседей не гавкают. Отойдя от двери, я присел на скамейку  у гаража. Надо Серегу дождаться, посидим еще перед сном. А, пока есть время…

Позвольте представиться – Александр Котов, 45 лет, майор запаса. Женат, пятеро детей.

На пенсии уже несколько лет, с войной календарных набралось более 20 лет и, воспользовавшись этим, я  ушел на пенсию. Неполную, да и хрен с ней. На полную тоже жить нельзя. А так, пока еще силы есть, да и голова на плечах тоже, вполне себе можно устроиться как-нибудь прилично. Всякое перепробовал, но… вот подогнал же Макс халтуру…  Хозяин нашего поселка – депутат Госдумы, в недалеком прошлом был каким-то министром в одной из наших союзных республик. Тогда и построил вот этот десяток домиков недалеко от Москвы. Кто уж в них раньше жил – бог весть, но уже года полтора стоят они пустыми. А Макс туризмом занимается, у хозяина домов он офис арендует. Вот и предложил ему сделать тут небольшой дом отдыха. Набрали узбеков, отремонтировали домики.  В одном ресторан сделали небольшой, Серегина вотчина.  Дали рекламу и понеслось… Я тут - вроде как начальник службы безопасности, а заодно и единственный ее сотрудник. Кадры – тоже мое дело. Разборки с местными отморозками – тоже я. Хотя тут и отморозки-то какие-то квелые. Разок наехали на наших официанток, мы их в ближайшем городе набираем, заявили им – мол, доходами делиться надо. Девки  - в слезы и ко мне. Их можно понять, зарплата у них и так не ахти какая здоровая, так еще и делиться ею с кем-то? Ну, встретились, пообщались. Детский сад, ей-богу! Кина дурного насмотрелись и возомнили о себе невесть чего. На «разборку» (это они так нашу первую и последнюю встречу обозвали) явились кучей, с бейсбольными битами. (Вот удивляюсь я – в стране игроков в бейсбол – днем с фонарем не отыскать, а бейсбольная бита есть в любом спортивном магазине.) Ну, вывалились они из своей «пятерки» аж, вшестером и изобразили из себя героев боевика. Криминального, а на мой взгляд, так скорее комедийного. Ну, и пришлось им вдумчиво пояснить, что степень крутости оппонента на скорость полета пули влияет незначительно.  А наличие в руках спортинвентаря в виде бейсбольных бит увеличению скорости бега от пули не способствует. Народ выразил сомнение в моих словах, пришлось продемонстрировать.  После того как я левой рукой из обыкновенного ПМ снес зеркало на их «пятерке» (метров с 20), им явно поплохело. А уж когда я на «блатном»  (это они так считают) жаргоне пояснил их дальнейшие перспективы бодания с депутатом Госдумы и его окружением, народ тихо слинял и более на горизонте не отсвечивал. Так потихоньку и тянется моя работа. Денег, правда, тоже далеко не дофига, зато работа – не бей лежачего. Узбеки, видя мои ежеутренние упражнения по мордобою и растяжке, тихо хренеют и уважительно здороваются. Воровать – и то почти перестали. По мелочи все равно тащат, но это уж издержки производства.

Стоп, а это еще что? В одном из домиков как-то странно замигал свет в окне. 2 часа ночи, они там что, не перебесились еще? Вроде только недавно гости всей гопой, изрядно приняв на грудь, отправились спать. Пора бы им уже и на бок… Стоп еще раз, это не электрический свет! Свеча? Да уж больно она яркая для свечи… Пойдем-ка, от греха подальше и посмотрим получше. Я свернул с тропинки и напрямик, через газон, направился к домику.  По мере приближения я видел, что свет в окошке разгорался все ярче. Да, мать твою – это ж действительно огонь! Пожар! Бараны безмозглые, что они там натворили!? Ходу!

Подбежав к домику, я только матерно выругался. На первом этаже действительно мелькали языки пламени.

- Серега! – гаркнул я со всей дури.

Вышедший из бани Сергей аж присел.

- Узбеков подымай! Да и своих (с Серегой в домике жил еще один повар и наш водитель) тоже сюда давай! Пулей!

«Так, побежал.  Вот ему и повод – про кота вспомнить.  Ладно, это все лирика, потом.  Дверь… Заперто. Что у нас тут? Полено – по стеклу им и внутрь! М-мать! Дым, падла, так понизу, понизу, к двери. Хорошо  хоть замки у нас с ручками запирания, а так – искал бы я тут ключи по всем дому. Открыли, но распахивать пока обождем, и так от окна приток воздуха неслабый. Что горит-то? И где? Сауна? Предбанник! Чему там гореть-то? Нет, чему – понятно, облицовка дощатая, но вот отчего оно загорелось? Да и хрен бы с ней, это на потом. Вон, огнетушитель в углу, с него и начнем».

Ф-фух! Пламя выхлестнуло из двери и чуть не опалило мне морду. Опа! А неслабо оно уже разгорелось-то.  Ну, мы его сейчас… Не любит, стерва, ох не любит… Однако огнетушителю кранты…

Топот ног! Серега? Узбеки прибежали.

- Ну-ка огнетушитель мне сюда, скорее! И -  наверх! Будить этих баранов и вниз. Кто не может идти – на руках или волоком, марш! Один пулей, в пожарку звонить, телефон у ворот – 01!

«Побежали… А мы тут, с огнем. Однако, хреновое дело, огнетушитель тут уже не катит, стена пошла, огонь уже куда-то вверх ввинтился. Второй огнетушитель пуст, третий – все… Пора уже и самому…»

- Сергеич! – это мне кто-то сзади по плечу хлопает. – Серега прибежал с ребятами!

- Чего там? Всех вывели?

- Пацан наверху остался!

- М-м-ать! Что за пацан?

- Сын чей-то!

- Т-т-твою ж дивизию!

Бегом вверх по лестнице! Так, на втором этаже уже прихожая вовсю горит, огонь снизу прошел, как? Хрен его знает… Пацан! Где ты, черт немытый!? Где? Тут нет, тут тоже пусто, в гостиную – нету. Куда ж тебя черти унесли?  Спальня – пусто, вторая – тоже, где он? Плач! Назад, в прихожую… Шкаф? Он в шкафу, баран!

- Какого хрена!? Чего ты тут!?

Слезы в три ручья, говорит что-то. Со свечкой внизу читал и уснул? Блин, поджигатель ты наш малолетний! Урод недоделанный! Уши бы тебе, нафиг, вырвать! Ладно, это после. Лестница – тут уже облом, все горит, не пройдем.  Балкон? Не пройти, огонь.  Окна? Ну, разве что… Ладно, бегом!

- Народ! Где вы там!?

Топот ног и толпа вылетела из-за угла.

- Брезент сюда!

- А, где взять?

И, действительно – где? У нас его отродясь и не было.

- Сетку!

-???

- Волейбольную, блин! Со столбов оторвать и сюда! И в темпе, а то нас тут уже жарят, нафиг!

«Так, бегут, несут, хорошо! Развернули. Давай, пацан, вперед!  Боится,  орет что-то, высоко? Да, идешь ты лесом!»

Сдавленно мяукнув, парень вылетел в окно. Сетка затрещала, но почти выдержала, и мальчишку  быстро потащили в сторону. Набежавшие официантки на бегу вытирали ему закопченную чумазую морду.

«Опа, вот это подарок, сетка лопнула! Что ж, на землю просто так сигать, что ли?  Тут метров шесть будет, а то и поболе, дом с этой стороны на откосе стоит, река внизу, неслабо усвистеть можно, если промахнусь или не удержусь на ногах. Боковое окно, оно на другую сторону выходит, там ниже. И что б мне туда сразу не убежать?

Ладно, это потом. Холл, блин, уже весь горит, провозился я с этим поджигателем. Дверь, вот она. Перекосило? Что там с ней? Не открывается подлюка! Черт, что делать? Назад!»

Сверху затрещали доски, и с потолка посыпался какой-то мусор. В два прыжка я преодолел горящий холл (от жара затрещали волосы) и, как кабан из тростников,  вломился в комнату.  Ну, вот оно, окно! Что-то затрещало уже внизу, и пол начал уходить из-под ног. Из дерьма что ли эти дома строили? Горят, как картонные! Оттолкнувшись изо всех сил, я прыгнул в окно. Черт с ним, с откосом, авось не укачусь, да и ребята внизу…БАМС! И в глазах наступила темнота…

Шлеп! Шлеп!

Кто-то весьма немилосердно приложил меня по щеке.

Шлеп!

Еще раз.

- Э! Хорош там! – я попытался отпихнуть руку, вследствие чего мне заехали уже  не по-детски и не по щеке.

- Очухался, падла! Хорош разлеживаться, вставай давай!

Я попытался это сделать, но ноги разъезжались, и встать никак не получалось. Тем более, что все тело воспринималось мною как-то неправильно. Незнакомо. В голове звон, глаза никак не могли сфокусироваться ни на чем конкретном. Руки тряслись и скользили по земле.

«Грязь? Откуда тут, ведь у нас около домов щебенка и газон? Или я все-таки усвистел вниз, к реке? Как еще кости не переломал… Однако кто ж это тут такой грубый?»

Мои размышления были прерваны самым бесцеремонным образом – чей-то сапог (откуда?) от души заехал мне под ребро. Ух, и ни хрена ж себе!

- Начальник! Не надо, видишь, не очухался еще человек. Мы уж сами его подымем.

- Так не ковыряйтесь тут! Ждать не будем, быстро давай. А то уж мы тут сами лечение проведем.

- Давай, давай, Михалыч. – Меня с двух сторон подхватили под руки и куда-то потащили. – Шевели грабками, пока вертухаи совсем не озлились.

- Я… Это… какой Михалыч? Чего вы там… ух! Больно же!

Яркие пятна перед глазами стали постепенно приобретать более-менее осмысленные очертания. Мокрое, залитое дождем поле. На горизонте лес. Слева, метрах в тридцати, железная дорога. На путях, весело потрескивая, горят разнесенные в клочья несколько вагонов.

Странные какие-то вагоны, где только у нас такие еще сохранились? Какие-то люди вокруг, пожарные? Да нет, не похоже. Бушлаты черные, такие же штаны, шапки. Если это пожарные -  то я Дед-Мороз. Что за хрень такая? Куда я попал, где дома, Серега где, узбеки мои окаянные?

Да, похоже, что домами тут и не пахнет. У нас на дворе ноябрь был, не очень тут на ноябрь похоже, тепло. Явно не минус 12. Я покосился направо. Под руку меня поддерживал персонаж, словно сошедший с иллюстрации «Колымских рассказов» В. Шаламова. Слева обнаружился еще один, аналогичной наружности. Здрасьте, приехали! Это еще кто? Посмотрев на ноги, я обнаружил, что за время моей отключки неведомые «доброжелатели» «скомуниздили» не только джинсы, но заодно с ними и ботинки, да кстати и куртку тоже… На мне был такой же черный бушлат, как и на большинстве окружающих. Такие же брюки и сапоги.

- Строиться!

Повернув гудящую голову, я обнаружил еще одного  (одного? Да хрен, тут их человек двадцать, не меньше) участника событий. Гимнастерка (старого образца?), галифе, сапоги и фуражка с малиновым околышем. Картину завершал автомат ППД на правом плече. Товарищ был явно не в духе и это хорошо было видно по его лицу. Вокруг тем временем началось движение, и чернобушлатники выстроились в подобие шеренги. Меня, вместе с парочкой аналогично очумевших товарищей, оттащили на левый фланг шеренги. Автоматчики выстроились цепью напротив нас, несколько человек зашли с флангов.

Возле кричавшего появился еще один, с папкой в руках.

- Абрамов!

- Михаил Ильич! 1919 года рождения. Статья 58-2. Семь лет!

Вот это здрастье! 58 статья, это ж сколько лет-то? Ее ж отменили, еще до моего рождения, что за хреновина творится? Где я и что это все значит? Плохо соображающая голова не спешила предоставить мне никаких ответов. Тем временем перекличка продолжалась и я успел составить себе некоторое представление об окружающих. Не все статьи я помнил, но судя по воспоминаниям, тут собралась неплохая компания. Сроков менее пяти лет не было вообще ни у кого. 58 статьи хватало, по ней «прописалось» примерно четверть присутствующих.

- Манзырев!

Молчание.

- Манзырев?!

- Да тут он, гражданин начальник, в себя еще не пришел, вон и на ногах еле стоит.

- Александр Михайлович. 1890 года рождения.  Статья -  и тут последовал внушительный перечень, чуть не из десятка статей. Срок – 10 лет.

Судя по перечню, за обладателем числилось немало. Убийства, разбой и даже побег. Остальных статей я не знал.

Я покосился на отвечающего. Коренастый мужик, метрах в двух от меня.  Отбарабанив этот неслабый список, он подмигнул мне оплывшим глазом.

«Ктой-то его так приложил?» - подумалось мне.

Перекличка продолжалась еще минут пятнадцать. Порядка двадцати человек так и не откликнулись, из чего я сделал вывод, что им совсем не повезло.

Нас построили в колонну, автоматчики заняли место по бокам и сзади, и мы медленно потащились по дороге.

- Дядя Саша, – это ко мне подобрался давешний мужик с синяком под глазом. – Ты как?

- Хреново, – честно ответил я. – Башка болит, не помню ничего.  Даже имя свое забыл.

- Ну, ты даешь! – восхитился он. – Как вообще жив-то остался, вагон-то ваш чуть не пополам разворотило. Пятерых вон вообще чуть не в куски порвало. Мы уж думали – копец тебе, тут в воронке и присыпят землицей. Ан, смотри, ожил!

- Ты, это… - прокашлялся я, – говорю ж тебе, память отшибло. Ты напой мне, что у нас тут вообще творится, глядишь, я и вспомню кой-чего.

- Неужто совсем ничего не соображаешь? – восхитился он – Бывает же… Ну, слушай, коли так.